Тепло любви в холодной ночи

Клирос пел «Свете Тихий», выводя гармонию так чисто, что воздух в

храме казался натянутой хрустальной струной. Послушник Виталий стоял у подсвечника,

выпрямившись в струнку, боясь шелохнуться, чтобы не нарушить это священное

равновесие. Он любил устав. Любил строгую геометрию богослужения, где каждое движение,

каждый поклон имели своё время и место. И в этот момент, когда хор брал

самую высокую, трепетную ноту, благолепие разрушилось. Сзади раздался звук,

похожий на скрежет железа по стеклу. Шарк-шарк. Шарк-шарк. Потом глухой

удар — упала палка. Потом звон рассыпавшихся монет. Виталий зажмурился,